Настоящее имя - Страница 21

— Садитесь, мы вас подвезем, — выглянул наружу давешний пьяный. Сейчас он имел вполне респектабельный вид и любезно улыбался.

— Спасибо, — Маша улыбнулась в ответ и шагнула к темному проему открывающейся дверцы.

Карданов поймал её за руку.

— Езжайте, мы подождем такси.

Оказывается, злоба никуда не исчезла, только спряталась в глаза, губы, морщинки, впиталась в кожу. Сейчас она мгновенно выплеснулась наружу. Доброжелательное лицо мгновенно превратилось в оскаленную блатную харю.

— Федун, убери лоха! А телку — в машину, — произнесла харя и из темного проема выдвинулась шишковатая стриженая голова.

«Выигрывает тот, кто раньше начинает», — вспомнил Макс одну из заповедей Спеца и, не дожидаясь дальнейшего развития событий, резко захлопнул дверь, вправляя шишковатую башку на место. Послышался глухой удар и сдавленный вопль. Но ясно было: этим дело не кончится. Поэтому он тут же распахнул переднюю дверцу, схватил за ворот отчаянно сопротивляющегося хозяина и одним рывком вырвал его наружу.

— Ах ты паскуда! Ты уже труп… — ужасным голосом пригрозил тот и попытался сунуть правую руку под пальто.

Короткий крюк снизу — пушистая шапка отлетела в сторону, челюсти лязгнули, фраза оборвалась на полуслове, глаза закатились. Макс опустил обмякшее тело на обледеневший тротуар. Из машины тем временем вновь полез отчаянно матерящийся Федун. Удар дверцей по темени явно не добавил ему хорошего настроения и на этот раз он пер напролом, как танк.

Отскочив в сторону, Макс быстро огляделся. Урна! Когда Спец учил их желторотых курсантов рукопашному бою, то часто говаривал: берегите здоровье, экономьте силы, всегда используйте подручные предметы! «Подручный предмет» весил килограммов пятнадцать и Макс с размаху обрушил литой узорчатый кожух на ключицу стриженого. Спец с ходу влепил бы ему «двойку» действия должны отличаться максимальной эффективностью, поэтому следовало бить по голове. Впрочем, в конкретной ситуации этого оказалось достаточно: скособочившись, атлет упал на колени.

Карданов не знал, сколько ещё человек находится в «мерседесе», поэтому метнул урну вовнутрь, придав ей ускорение пушечного ядра, а сам обежал машину, стремясь нейтрализовать того, кто сидел за рулем. Тот допустил ошибку всех российских водителей в подобных ситуациях и полез наружу, разом утратив все преимущества, создаваемые мощью двигателя и надежной твердостью кузова. Его оправдывало только то, что отечественных шоферов никто не учит, как такое преимущество использовать и они думают, что пистолет эффективней, чем танк.

Макс же имел специальную подготовку и потому действовал нетрадиционно: вместо того, чтобы бежать по кратчайшему пути, он обогнул автомобиль сзади. В первом случае выигрываешь пару секунд, но оказываешься с шофером лицом к лицу, да ещё он прикрыт дверцей, что заметно сковывает действия нападающего. Карданов же с ходу налетел на начавшего разворачиваться водителя и ударил его кулаком за ухо, так что тот отлетел к фонарному столбу, выронив так и не понадобившийся пистолет.

Макс быстро заглянул в салон. Там никого не было, только урна на заднем сиденье. Ровно урчал мотор. Он осмотрелся вокруг, оценивая обстановку. Хозяин уже сидел, ощупывая челюсть, Федун перекосившись набок, поднимался на ноги, водитель, тряся головой стоял на четвереньках. От будки автостоянки спешили два охранника с очевидным намерением восстановить справедливость. Причем справедливость они понимали явно не так, как Макс.

Решение пришло мгновенно. Карданов сел за руль.

— Прыгай, — скомандовал он застывшей соляным столпом Маше. Как загипнотизированная, она юркнула в салон.

Сзади щелкнул пистолетный затвор.

— Эй ты, тронешь тачку — тебе конец! — закричал кто-то а кто-то просто разразился многоэтажным матом.

Макс резко рванул с места, распахнутая задняя дверца захлопнулась инерцией, отрезая все звуки. Стрелка спидометра качнулась к ста сорока.

— Ну ты даешь! — восхищенно сказала Маша.

— Ты же хотела прокатиться, — сквозь зубы процедил Макс, напряженно взгядываясь в зеркало заднего вида. Пока погони не было. Но у него снова начала болеть голова.

* * *

Кровь совершала один из последних своих круговоротов. Тропин завершал работу. До конца оставалось меньше двадцати минут, сердцу осталось простучать ровно тысячу раз.

Облепившим один из сердечных сосудов микротромбам не хватало лишь малого, чтобы полностью закрыть просвет, остановить кровоток и успокоить это тело раз и навсегда.

* * *

Высадив Машу у подъезда, Макс отогнал «мерс» за несколько кварталов и оставил в каком-то переулке. Когда он вернулся, Маша уже переоделась в халатик и приготовила чай. На него повеяло семейным уютом.

— Макс! — Маша бросилась ему на шею. — Какой ты отчаянный! Один против троих, а они даже не успели тебя ударить!

— Хорошо, что не успели… У меня раскалывается голова. Она бы взорвалась, как бомба!

— Голова? — Маша отстранилась. — Давай померим давление…

Маленький симпатичный приборчик туго обхватил запястье.

— Сто шестьдесят на девяносто, — сказала Маша. — Высокое. Может от стресса… Сейчас я тебе поставлю пиявок. Это самое верное дело. И естественное, а потому безвредное. Снимай рубашку!

Макс не возражал. Он закрыл глаза и расслабленно сидел в глубоком кресле. Девушка сходила на кухню, вернулась.

— Сначала парочку сюда, потом сюда…

Что-то мокрое и холодное ткнулось за ухо, потом за второе…