Настоящее имя - Страница 90

— Пойдем в номер, порнуху посмотрим!

Девушки одобрительно загалдели.

— Хорошая порнуха? — спросил Фокин.

— Высший класс, — пьяно качнул головой Атаманов. — Ершинскому очень даже… понравилась…

— А видеозапись работает? — небрежно поинтересовался Фокин. — Проверь телекамеры. Досадно будет, если ничего не получится…

Атаманов рассмеялся.

— Какие же камеры, если и я там буду? Нет, сегодня без записи! Ты мне веришь?

— Конечно. Тебе верю!

Лена в очередной раз наполнила бокалы. Подполковник посмотрел на неё долгим взглядом, она улыбнулась ему, обняла за шею. Фокин вдруг продел левую руку ей под ягодицы — Лена взвизгнула, — правую продел под ягодицы Илоне, и встал, держа визжащих девушек на весу.

— О-о-о! — протянул уважительно Атаманов. — Это цирковой номер…

Фокин подошел к бортику и швырнул девушек в воду. Крики, всплески, смех. Вика блеснула черными глазами:

— Я тоже так хочу!

— Чур, и я! — закричала Валя.

— Подходите, — добродушно пробасил подполковник и подхватил ладонями мягкие попки. — И… раз!

Словно два пушечных ядра Вика и Валя врезались в воду, под высокими сводами гулко раскатился мощный всплеск и восторженные крики подруг. По голубой глади расходились вспененные круги.

Фокин вернулся к столику.

— Силен, силен, Сергей Юрьевич… — Атаманов оскалил белые зубы. Непонятно было — то ли он пьян, то ли притворяется.

— Чувствуется комитетская подготовочка… Только я когда-то тоже кое-чему учился. Так что меня, как этих блядей не швырнешь!

— Разве? — криво усмехнулся Фокин. — Давай попробуем, а? Спарринг в полную силу?

Не дожидаясь ответа, он схватил его за нос и рубанул ребром ладони, будто хотел отсечь его напрочь. Атаманов скорчился от резкой боли, подался вперед, напоровшись на выставленное колено. Хруст, утробный крик. Расплющен в лепешку нос, расквашены губы, белые зубы превратились в острое крошево, а лицо — в кровавую маску. Этот шокирующий удар выводит противника из строя и практически лишает способности сопротивляться. Остается только добить его. Сила инерции бросает грузное тело назад, оно опрокидывает кресло, перелетает через спинку и тяжело шлепается на мокрый пол, затылок гулко стукается о кафель.

— Учился кое-чему, говоришь? Ну-ну…

Атаманов попытался встать — не вышло, перевернулся на живот, пополз прочь. Фокин подошел сзади, одной пятерней схватил за волосы, другой — за мошонку, сжал, взметнул над головой. Звериный вопль ужаса, отражаясь от воды и стекла, приобрел жуткие обертоны. Со всего маху майор бросил безвольный куль себе под ноги. Раздался тяжкий глухой стук. Мелкие брызги воды перемешивались с крупными каплями крови.

— Не швырнешь тебя, говоришь? Ну-ну…

Фокин подождал, когда он зашевелится. Потом сел на спину, продел руки у него под мышками, сцепил на затылке двойным нельсоном. Лоб уткнулся в кафель.

— Неужели ты думал, что я прощу тебе Наташку?

Две секунды для уверенности, что смысл сказанного дошел до оглушенного болью человека. Потом резкий рывок вниз и на себя. Утробный вскрик. Последний. Позвоночный столб с хрустом разошелся, на месте разрыва под кожей осталось углубление. Фокин расцепил руки. Углубление исчезло, но все мышцы потеряли упругость и размякли, как разваренная лапша.

Майор встал, ногой перевернул безжизненное тело, потом нагнулся, рывком вскинул его в воздух и зашвырнул в бассейн.

— Точно так же, — констатировал он. — Потому что ты такая же блядь…

На этот раз вода плеснулась не так весело, как в предыдущие. Труп камнем ушел на дно. Медленно расплывалось розовое пятно…

Фокин потряс головой. Атаманов сидел на своем месте живой и здоровый и по-прежнему белозубо улыбался.

— Да нет, от спарринга я отказываюсь. Давно не тренировался, да и весовые категории разные…

— Пойдем, лучше освежимся…

Илья Сергеевич прыгнул в воду. Фокин последовал за ним. Снова фонтаны брызг, девичьи крики, гладкая кожа, податливые гибкие тела… Плавки съехали — то ли сами по себе, то ли с чьей-то помощью. Хищно и целеустремленно, как пираньи, девушки ныряли под воду, но пускали в ход не зубы, а руки, губы и языки…

Потом все внезапно оказались в комфортабельной комнате отдыха, Вика и Илона повалились на широкую, покрытую красным одеялом из верблюжьей шерсти, кровать и привычно занялись лесбийской любовью, Атаманов хлопал в ладоши и подбадривал их одобрительными выкриками. Сзади к нему приклеилась Валя. Лена потащила Фокина к дивану. Сейчас она не походила ни на принцессу, ни на гимнастку — красивая самочка, максимально приспособленная для плотских утех. Как ни странно, это очень возбуждало…

Фокин расслабился и откинулся на мягкие подушки. Он перестал управлять ситуацией и поплыл по мутным волнам удовольствия. Кто-то тронул за плечо. Улыбающийся Илья протягивал яркий квадратик. Верный друг!

— Дай мне, я сама надену! — Лена выхватила квадратик, привычно разорвала фольгу и неожиданно отправила кружок из тонкого латекса прямо в ярко накрашенный рот. В затуманенном сознании Фокина мелькнула мысль, что она хочет выдуть его в пузырь. Но девушка наклонилась и он почувствовал, что она надевает на него средство безопасного секса не прибегая к помощи рук.

— Ну ты даешь! — только и сказал он.

Лена оказалась виртуозом и во всем остальном. Как, впрочем и её подружки. Оргия продолжалась больше часа: девушки сменяли друг друга, наседали на безвольно распластавшегося Фокина сразу втроем, а то и вчетвером, Илона же с удовольствием подставлялась и ему и Атаманову одновременно.